Аромат: амбра и табак.
Состав: бикарбонат натрия, лимонная кислота, кукурузный крахмал, масло ши, пропиленгликоль, кокамидопропилбетаин, парфюм, краситель пищевой, блёстки минеральные (слюда), кондитерский декор, мыло, вода, изопропиловый спирт.
Способ применения: поместить в наполненную теплой или горячей водой ванну. Чтобы получить легкую пену в ванне, нужно твердую пену из бомбочки подставить под струю воды. Количество пены зависит от напора воды.
Срок годности: 24 месяца.
История одного аромата:
«Там, где пахнет свободой».
Солнце висело низко, как в полусне. Жар стоял такой, что казалось — даже воздух стал густым, как мед. Она сидела на выцветшем ковре под навесом из пальмовых ветвей, и пот медленно стекал по позвоночнику. На запястьях блестели тонкие браслеты, а на губах ещё оставался терпкий вкус чая с кардамоном и пылью.
Всё вокруг двигалось в собственном ритме — медленно, неторопливо, будто время устало от себя самого.
Аромат амбры висел в воздухе — тяжёлый, маслянистый, почти интимный. Он смешивался с дымом костра, древесной горечью сандала и свежестью бергамота, который сушился в тени. Этот запах был как прикосновение — тёплое, уверенное, немного дикое.
Он пропитывал её волосы, вплетённые в тугие косы женщинами племени, — как часть ритуала принятия.
Он был рядом. Незнакомец из другого мира — не турист и не миссионер. Просто человек, который однажды ушёл из города, чтобы быть ближе к себе. Он не задавал вопросов, не пытался понять. Только смотрел — внимательно, не отрываясь, как будто она — что-то редкое, живое, настоящее.
Она не знала его прошлого. Её не интересовало его имя. Зато она знала, как звучит его смех, когда она рассказывает истории у костра. Знала, как пахнет его кожа после заката — смесь песка, дыма, ветра и чего-то неуловимого, почти древнего.
В тот день она поняла: свобода — это не убежать, не доказать, не спрятаться.
Свобода — это проснуться на земле, где никто тебя не знает, пить обжигающий чай и дышать воздухом, в котором живёт аромат, напоминающий тебе, кем ты была всегда.
Аромат, похожий на те, что потом хранятся в маленьких флаконах, в которых заключена память — тонкая, как линия между настоящим и мечтой. Иногда она будет открывать их снова, дома, и вспоминать этот вечер так ясно, словно время растворилось.
И влюблённость? Она была не про слова и не про вечность. Она была про взгляд сквозь полог жаркого воздуха, про касание плеча, про амбру на запястье и про ощущение: «Я дома. В себе. В этом моменте.»